Софья Николаевна Арапова (Владимирова) родилась 30 июля 1871 года в семье потомственного дворянина, сердобского помещика Николая Владимировича Каракозова – старшего брата известного террориста Дмитрия Каракозова, покушавшегося на жизнь императора Александра II.
После этого события, которое вся семья Каракозовых, видимо, сочла позором дворянского рода, Николай Владимирович сменил фамилию на Владимиров (по отчеству). Таким образом, Софья Николаевна Каракозова-Владимирова приходилась родной племянницей революционеру Караказову, казнённому 3 сентября 1866 года в Петербурге.
До Первой мировой войны Софья Николаевна проживала в Саратове, где работала служащей в Управлении Рязано-Уральской железной дороги. Её мужем стал потомственный дворянин Пётр Петрович Арапов, также владевший поместьем в Сердобском уезде. Часто наезжая в имения отца и мужа, Софья Николаевна познакомилась с гостившим здесь по временам А. И. Куприным. Известный русский писатель испытывал к Софье Николаевне глубокие чувства, а позднее запечатлел свою музу в качестве героини Леночки в одноимённом произведении.
По списку землевладельцев Сердобского уезда на 1917 год за «Леночкой» числилось 426 дес. земли при селе Пановке Давыдовской волости, но сама она в это время проживала в Москве, работала массажисткой. В Пензу Софья Николаевна приехала в 1919 году и, как человек глубокой веры, сразу вошла в число ближайших сподвижников епископа Пензенского и Саранского Иоанна (Поммера). В этом качестве она состояла секретарём организованного владыкой Пензенского братства православных христиан, нацеленного на борьбу с расколом Владимира Путяты и поддержание церковных институтов в условиях гонений.
Из агентурных сведений: «Секретарь совета Братства, в котором состоит со дня его организации. Очень энергична и неутомима в деятельности Братства. Вместе с Бессоновым и Беляевым давала тон всей политике Братства».
16 декабря 1919 года проживавшая по ул. Суворовской (ныне ул. Куйбышева), 31-1, жена и мать четверых детей Софья Арапова была арестована ГубЧК и заключена в Пензенскую губернскую тюрьму. Через несколько дней её старшая дочь Милица Петровна Ефстифеева ходатайствовала об освобождении матери, но получила отказ. В первых числах февраля 1920 года Софья Николаевна воспользовалась возможностью послать дочери записку, но последняя, видимо, не достигла адресата, поскольку оказалась вшитой в следственное дело. Это обстоятельство было явно промыслительным.
Письмо, а точнее, записка чисто бытового характера явилась сокровенным свидетельством глубокой веры в Бога этого человека. Карандашный текст едва читается: «<неразб.> Напишите мне обо всех. Скучаю, грущу и беспокоюсь я особенно о Коле. Пишу правду. Принеси поскорее мне смену белья – рубашку <неразб.> плат… Моё всё грязное, принеси кусочек простого мыла, я отдам перемыть <неразб.>. Ещё принеси мне какое-нибудь маленькое зеркальце, ваты чистой для зуба (боль ужасная), ещё крестик с чёток. Не хочу быть без креста. На второй неделе пойду гулять. Ещё что-нибудь на голову, хоть платочек, или лоскут какой-нибудь, сейчас на мне казённая косынка, а без неё голове холодно. Плохо деточка <неразб.> голова кружится, зрение ослабело, сердце бьётся. Наверное, дойду до чахотки. Храни <неразб.>».
Красной нитью через все документы Софьи Николаевны проходят её замечательные качества истинной жены-христианки, и эти качества приобретают ещё большую цену в связи с упомянутым выше родством. Дядя поднял руку на царя – помазанника Божия; племянница же вступила в Братство, одним из пунктов обвинения которому стояла приверженность монархическому строю.
К сожалению, дальнейшая судьба Софьи Николаевны Араповой неизвестна. По некоторым данным, она скончалась после 1948 года.
Источники: http://lipetskmedia.ru/m/news/view; Архив УФСБ по Пензенской области, д. № 7727-п, л. 190.
