В 20-е и 30-е годы в Оленевском сельсовете многие крестьяне были лишены избирательных прав или раскулачены. В первую очередь этому подверглись зажиточные крестьяне, торговцы, владельцы сельхозинвентаря, крестьяне, использовавшие наемный труд, стражники, урядники, церковные старосты, псаломщики. В 1926 году в волостном центре, селе Оленевке, числился 21 лишенец, многие из них с началом коллективизации подверглись раскулачиванию. В Оленевке среди них оказались Дмитрий Иванович Ремезов, Павел Иванович Васильев, Григорий Николаевич Ремезов, Семен Никифорович Кирилин; в Соловцовке – диакон Федор Иванович Кондрашин, Павел Андрианович Карпов; в Колюпановке – Фроловы, Филипповы, три семьи Мельниковых. Приведем примеры некоторых судеб и документов.
Житель Дегтеревки (часть Соловцовки) Григорий Николаевич Ремезов родился 10 августа 1893 года и относился к оленевской общине старообрядцев.
Его первой женой была Параскева Алексеевна, от брака с которой 3 октября 1918 года родилась дочь Лидия и в 1912 году – Александра, та самая Александра Григорьевна Ремезова (Каюкова), которая написала воспоминания об Оленевке. В апреле 1922 года, после смерти жены Параскевы, Григорий Николаевич женился во второй раз на молодой вдове Ольге Николаевне Серовой.
В 1934 году в одном из документов о Григории Николаевиче сказано, что он живет с матерью в Оленевке, рядовой кулак, имел батраков, маслобойню, фруктовый сад в 250 деревьев. Лишен избирательных прав в 1931 году, так как его хозяйство отнесено к числу кулацких.
В 1935 году в сельсовет обратилась Ольга Серова с просьбой предоставить ей усадьбу и сад, отобранные у ее второго мужа Ремезова Григория Николаевича, который постановлением от 31 января 1934 года был лишен избирательных прав и раскулачен (имел довольно большое хозяйство).
В своем прошении Ольга описывает свою судьбу, что и сама она лишена избирательных прав, развелась с мужем в 1925 году, но проживала с ним в одном доме до 1934 года. Вступила в колхоз им. Сталина. Имеет детей от первого мужа и от Ремезова. Разобрав прошение, Кондольский РИК постановил: Серову-Ремезову в правах восстановить как неправильно лишенную, а в возвращении усадьбы, принадлежащей Ремезову, отказать.
В 1931 году был раскулачен житель Оленевки крестьянин Семен Никифорович Кирилин. Он жил в Дегтеревке на центральной улице, был человеком верующим, спокойным, уравновешенным, занимался сельским хозяйством.
В 30-е годы, когда церковь в Оленевке уже не действовала, он возил старца Иоанна на службу в Соловцовку. Семен Никифорович и его жена Анна Петровна были лишены избирательных прав, а в сентябре 1931 года семью выгнали из дома. Это произошло несмотря на то, что Семен состоял в колхозе с момента его образования и при вступлении в колхоз сдал две лошади, жеребенка, два комплекта упряжи, молотилку, два плуга, борону – всего на 895 рублей. У Семена было пятеро детей: Григорий, Алексей, Виктор, Иван и Надежда.
В начале 1930-х гражданских прав был лишен уроженец Соловцовки Павел Андрианович Карпов. Его отец Карпов Андриан Васильевич был крупным землевладельцем Соловцовки, исполнял должность старосты Троицкой церкви и умер незадолго до революции. В 1935 году Павел Карпов проживал в Пензе и обращался к прокурору Телегинского райисполкома с прошением:
«В октябре м-це 1934 г. я подавал заявление в Пензенский горсовет о восстановлении меня в правах гражданства. Ответа до сего времени, несмотря на то, что прошло уже несколько месяцев, мне нет, потому что Телегинский РИК, несмотря на то, что Пензенский горсовет запрашивал пять раз, материала никакого не дал.
Я гражданин с. Соловцовки Оленевского с/с Телегинского р-на. Мой отец до революции имел свою землю и скот. С 1919 г. я имел середняцкое хозяйство: дом, две лошади, корову, землю обрабатывал сам со своей семьей. В 1929 году меня раскулачили и сослали в северные лагеря. В ссылке я был 3,5 года. В 1933 в марте м-це меня освободили с правом проживания в любом городе. Сейчас я все время работаю в г. Пензе – сторожем. У меня есть дети и теперь благодаря тому, что я не восстановлен в правах гражданства, сына моего, рождения 1912 года не берут в Красную армию, а также и не принимают никуда на работу. Дочери работают школработницами, имеют стаж работы от 5 до 6 лет. Но все же, несмотря на то, что имеют стаж работы, ценятся как хорошие работники – все же считаются дочерями лишенца.
Я убедительно прошу Вас тов. прокурор ускорить дело с высылкой справок от Телегинского РИКа для ведения нашего дела. По адресу г. Пенза, Горсовет, Стол лишенцев. 21.3. 35 года. Карпов».
Но так как П. А. Карпов до революции имел 500 га земли в Соловцовке, конеферму в 30 голов, лесной участок в 100 га, свиноферму в 100 голов, до 25 постоянных рабочих, то в восстановлении в правах ему было отказано, несмотря на то, что его хозяйство в январе 1920 года было признано трудовым.
Характерной является судьба псаломщика соловцовской церкви Федора Ивановича Кондрашина, 1885 года рождения. 27 мая 1934 года, вернувшись из ссылки, он просит восстановить его в гражданских правах. Он пишет о себе: «Я Кондрашин сын крестьянина с молода до 15-ти летняго возраста работал с отцом в сельском хозяйстве, отец мой имел надельную землю и занимался хлебопашеством, ни каких предприятий у него не было. С 15-ти летнего возраста я пошол от отца в ученики учиться столярному ремеслу и работал с 1900 года до 1914 года после чего меня взяли на Руско-Германскую войну, прослужив до революции на войне, во время революции был командирован по специальности для работы в Пензу на аэропланный завод [1], где и работал до 1918 г. С 1918 года я приехал домой в свое село и стал заниматься сельским хозяйством, работал дома до января м-ца 1930 года.
В январе 1930 года меня арестовали и лишили прав голоса за агитацию против коллективизации и постановлением Тройки О.Г.П.У. мне дали выселки и заключение в Исправительные Трудовые Лагеря (с 1930 по 1935 г. – С. З.), в нестоящее время я свой срок отбывания окончил, и опять вернулся на свою родину, а посему прошу районную комиссию возстановить меня в правах гражданства, так как я желаю работать, чтобы прокормить свое семейство имеющееся 5 человек малолеток. Прошу вас в просьбе моей не отказать и о результате дела сообщить через с/совет. К сему и подписуюсь. Кондрашин 27 июня 1934 года».
Однако это обращение в определенных инстанциях показалось неубедительным и ему, видимо, предложили написать прошение с более глубоким смыслом, исполненное покаяния за «грехи прошлого»:
«Прошу Оленевский с/совет восстановить меня в правах голоса. Сообщаю о себе следующие сведения: Родился в с. Соловцовке 1885 г. хозяйство моего отца было бедняцкое; не имелось собственной коровы, а была так называемая испольная, т.е. зажиточный крестьянин отдавал бедняку телку на выкорм до тех пор, пока она выростет и отелится. Тогда хозяин забирает молодую корову себе, а бедняку оставляет за прокорм приплод. Вот в каких условиях находилась семья отца. Благодаря бедности я не имел возможности окончить даже сельской школы и до сих пор остаюсь полуграмотным. Из-за бедности пошел учиться на столяра. Отец отдал меня в Пензу, в ученики, в столярную мастерскую. Будучи еще учеником, обладая от природы хорошим голосом, я по совету других мастеровых, обладающих хорошими голосами и певших в церковных, т. к. в другие хоры кроме церковных поступить было нельзя тоже поступил в церковный хор и выучился пению. Учиться пению и петь приходилось только в праздники и по воскресениям, а в будни с утра до ночи в столярной мастерской. Так в качестве рабочего-столяра я работал до империалистической войны. Во время войны меня взяли в старую армию, где я пробыл рядовым до демобилизации. После демобилизации поступил столяром на Аэропланный завод в Пензу, где проработал до 1919 года.
В 1918 году в Соловцовке случалось происшествие, которое мне в дальнейшем причинило столько горя и несчастья. Именно в это время был спущен в реку Ардым спирт на бывшем Селивановском заводе, как это происходило тогда по всем заводам. Все население бросилось собирать спирт из канав и ям около завода. Дорвавшись до спирта псаломщик соловцовской церкви опился им сразу насмерть.
В это время выборное начало проникло даже в церковь. Поэтому встал вопрос о выборе псаломщика. Зная меня как хорошего певца и своего односельчанина, Соловцовские гр-не вызвали меня с завода из Пензы и выбрали псаломщиком. Высшее духовенство не хотели меня допускать до должности псаломщика в Соловцовскую церковь как не имеющего никакого образования и тем более что я мужичьего, а не их духовного звания. Но под напором населения поповскому начальству пришлось уступить и с 1919 года я стал псаломщиком.
В 1929 году я это «ремесло» бросил и занимался сельским хозяйством. В 1930 во время перегиба по коллективизации в нашей местности, я был выслан на 5 лет. Отбывал высылку в Темниковских лагерях Ср-Волж. Края, а также строил Беломорский канал. За честную работу в лагерях и на Беломорстрое я был досрочно освобожден с правом свободного проживания на всей территории СССР (освобожден в 1934 г. – прим. авт.).
Если бы я был образованным или доточно сведущим человеком, а не таким полуграмотным, каким я есть на самом деле, то никогда бы со мной не случилось того, что я рабочий-столяр происходящий из бедной крестьянской семьи, очутился среди попов. Это пятно я хочу стереть с себя честной работой в качестве рабочего и поэтому прошу с/совет о восстановлении меня, дабы хотя остатками своей жизни исправить ту тяжелую ошибку, которую я по своей малосознательности допустил, а именно ушел с завода и стал хотя и по выбору своих односельчан, но лицом, не полезным для трудящихся.
Еще раз прошу не оставить моей просьбы, т. к. врагом Советской Власти я себя не считал и не считаю. К сему Ф. Кондрашин».
На этот раз, по случаю столь убедительного заявления, Федор Иванович был восстановлен в гражданских правах.
Источники: ГАПО, ф. р-39, оп. 1а, д. 39; ф. р-212/439, оп. 3, д. 499; ф. р-516, оп. 1, д. 20; ф. р-1139, оп. 3, д. 233, л. 5; ф. р-66/516, оп. 3, д. 110, д. 125. Архив УФСБ по Пензенской обл., д. № 10137-п.
[1] Находился на базе современного завода «Эра». C 1916 по 1923 годы специализировался на самолетостроении.
